Гурьянова развенчивает главные мифы о русском языке — например, касающиеся слов «кушать» и «кофе» — и с детективным азартом выводит на чистую воду лингвофриков. А еще приводит множество контраргументов, которые помогут в споре с самыми яростными граммарнаци. О прошлом и настоящем русского языка в книге рассказано с опорой на последние научные исследования в области лингвистики — а еще невероятно живо и иронично. Эта книга должна быть интересна любому носителю языка, и чтобы убедить вас в этом, мы выбрали из нее самые интересные факты.
В романе Ивана Бевза «Чем мы занимались, пока вы учили нас жить» пересекаются два мира — реальный и метафорический. Жизнь героев лежит между двух этих плоскостей, и подростковые проблемы вроде непонимания родителей и полового созревания смешиваются в ней с недетскими политическими играми, к которым герои оказываются не всегда готовы.
Дебютная книга Лены Бурковой «Так громко, так тихо» — о поколении тех, кому сейчас двадцать, о том, как непросто порой дается молодость, о смелости взрослеть и брать ответственность за свою жизнь.
Мы решили отпраздновать Международный женский день в соответствующем, литературном, стиле и подготовили подборку книг наших любимых современных писательниц. Роман об архитектурной изнанке Нижнего Новгорода, рассказ о спасительном узоре мордвинского креста, сказки старого Вильнюса, антиутопия о вечной зиме и многое другое — в новом материале от редакции и авторов «Прочтения».
На создание «Тоннеля» у писательницы ушло пять лет, права на экранизацию были выкуплены на этапе синопсиса, читатели — как любители, так и профессиональные — порядком измучились. Но ничьи надежды, кажется, обмануты не будут: на сегодня герметичный роман «Тоннель» — одна из самых притягательно пугающих книг о современном обществе.
Новая книга Алексея Поляринова — это история о конце света. Но не мгновенном, каким его обычно изображают в массовой культуре, а долгом и мучительном. Прошло тридцать лет с момента техногенной катастрофы, из-за которой по всей стране появились кадавры — застывшие фигуры мертвых детей. Матвей и Даша изучают аномалии и наблюдают, как живые научились делить пространство с мертвыми, вписав их в свой быт и повседневность.
Тихий и одновременно громкий текст Галы Франк собран из отдельных писем — весточек в прошлую жизнь из жизни эмигрантской — как лоскутное одеяло. Реальные образы переплетаются с нереальными так, что одни не отделить от других. Рассказ напоминает одновременно и сон, и поток сознания; это речь, которая хочет быть услышанной. Речь о надежде и мире, и о том, что он когда-нибудь изменится.
0
0
0
1934
Салман Рушди — волшебник-алхимик, соединяющий как минимум неочевидное, как максимум — несочетаемое. Его фирменный рецепт не столь таинственен, как способ изготовления философского камня, однако столь же интересен и причудлив: взять семейную сагу, исторический контекст, мигрантов, современную Индию и добавить в это немного магии, чудес, странностей, а сверху сдобрить порцией острой интертекстуальности.
0
0
0
2322
В новых «Опытах» — жизнь, черновик и беловик которой «сталкиваются лбами, предстают антонимическим единством — не то чтобы цельным, но скорее проверяемым на прочность в этом сталкивании».
0
0
0
1910
После смерти бабушки москвич Павел находит странное письмо, где сказано, что ее пропавший во время Великой Отечественной брат, в гибель которого она не верила до последнего вздоха, найдется на острове Валаам, ведь раньше там был расположен «интернат» для ветеранов ВОВ и их семей. Отправившись туда волонтером, Павел узнает даже слишком много нового: и о судьбе пропавшего родственника и его детях, и о монастырской жизни, которая не так уж благочестива и одухотворена, как может показаться.
0
0
0
4222
Вылавливая прохожих из толпы, Анни Эрно бережно собирает в их лицах фрагменты настоящего и предречение будущего — будущего, где правит бал интеллектуальный стриптиз. Случайные портреты, запечатленные в отрывках писательского дневника, не только метко отражают эпоху, но погружают в самую суть человеческих душ, вызывая у читателя тревогу — вдруг следующим объектом для препарирования окажется он сам?
0
0
0
3790
Рассказ Елены Корольковой, который начинается как «невинная зарисовка обычного дня московской сценаристки», почти незаметно «перерастает в параноидальный трип», а на деле оказывается слепком «тревожных времен, где человек чувствует себя одиноким, запертым в эхо-камере». Поиск выхода, сложные отношения и (не)существующий сценарий — в новых «Опытах».
0
0
0
1870
Но над всем этим классическим таймлайном романа взросления нависает тень доселе незнакомого американцам горя: описываемые события происходят в год, когда весь мир с ужасом наблюдал, как самолет врезается в башню Всемирного торгового центра. И хотя Мур не говорит об этом напрямую (ее фирменный стиль), напряжение, растерянность и все стадии непринятия новых условий чувствуются в каждом поступке ее персонажей.
0
0
0
4622
Читатель попадает, как бы странно ни звучало, в своего рода мрачную реалистичную сказку, где Анастасия Максимова вжилась в образ злой феи-крестной, превращающей пажей в мышей, а не наоборот. Автор буквально строит текст на тотальном расчеловечивании всех и вся — это не только один из главных смысловых уровней романа, но и, пожалуй, основной его прием.
0
0
0
5026
«Поэтика Лёна впитала ноты обэриутства, инфернализм Федора Сологуба» и даже цинизм Александра Тинякова — и этот же цинизм «уравновешивается жестами беззащитного отчаяния». В новом выпуске «Опытов» — поэзия Яна Лёна, в которой есть место и непосредственному юношескому переживанию, и поискам себя с оттенками сослагательного наклонения.
0
0
0
1726
Яна Летт — победительница «Новой Фантастики», автор фэнтези-цикла о постапокалипсисе «Мир из прорех» — помещает своих героев в невероятные локации. Кьертания, где разворачивается сюжет новой дилогии о «Препараторах», много чем может удивить. Живые механизмы, загадочная Стужа, слои Мира и Души, самобытная магия. Но люди, которые ее населяют, похожи на нас: они живут в неравном обществе, тревожатся за свое будущее, пытаются найти себя. А между личными желаниями и долгом часто вынуждены выбирать последнее. 
0
0
0
4514
Оксана Кириллова, журналист по образованию, однажды заинтересовалась социальной психологией и историей XX века. И теперь, после скрупулезной работы с архивами, мемуарами и переписками, транслирует читателю события с 1930-х по 1940-е — широкими мазками показывает, как постепенно менялась Германия.
0
0
0
5318